Большое интервью лидера легендарной петербургской рок-группы «Сплин» Александра Васильева корреспонденту газеты «Аргументы и Факты - Петербург» (опубликовано 30.09.2011).

- Сейчас начинается новый концертный сезон. Какие планы на него у группы «Сплин»?

- Группа живет своей жизнью. Время от времени уезжаем в разные города. Под каждый город составляем свою программу. И так много лет.

- Многие ваши поклонники интересуются, планируется ли выход нового альбома?

 

- Выход альбома всегда планируется, но когда это состоится, никто не знает. У нас есть новый материал. Но конкретной даты, когда он будет опубликован, нет. Это зависит от интуиции. Если нет ощущения, что необходимо выпустить пластинку, то через силу действовать не стоит.

 

- А новые клипы в этом году будут?

- Когда нами занимались московские компании, нам отсняли огромное количество клипов. Но вот уже три года, как ничего нового нет. Мы периодически снимаем что-то на мобильный телефон, и мне этого вполне хватает.

 

- Сейчас готовится трибьют Бориса Гребенщикова. Не собирается ли «Сплин» принять в нем участие?

- Да, предложение такое поступало, но со временем как-то все затихло. В принципе, у «Аквариума» песен 500-600, и для трибьюта есть из чего выбрать.

 

- Расскажите, откуда вы черпаете вдохновение?

- Мне кажется, художника в момент вдохновения должно разрывать от радости, что он живет, участвует в мировом процессе. Но с другой стороны, его должно разрывать и от несчастья, что этот процесс не демократический. Вот из-за этого «раздвоения личности» и должно рождаться творчество.

 

- Пока такого состояния нет, не стоит ничего делать?

- Естественно. Лучше, когда ты ни за, ни против. Когда ты остался один, когда не можешь ни к чему присоединиться - вот это лучший момент для творчества.

 

- В интернете появлялась информация, что вы готовите совместный альбом с Сергеем Бабкиным. Правда ли это?

- Если говорить конкретно об этом альбоме, то это лишь слухи. Но с другой стороны, совместный альбом может появиться с кем угодно и в любой момент.

 

- А предложение о совместном творчестве должно исходить с вашей стороны?

- Совершенно не важно, лишь бы всколыхнуло людей.

 

- Когда вы написали первую песню и когда поняли, что ваша жизнь неразрывно связана с музыкой?

- Я до сих пор ничего не понял: моя ли жизнь - музыка. Написать первую песню ничто не могло заставить. Просто хотелось сделать что-то хорошее. Хорошее и не громкое, что-то в области несуществующего, нереального. То есть вы что-то сделали, а что – показать не можете. Руками это потрогать нельзя. Видимо, я перечитал в детстве сказок. И попытался сделать то же самое в своей жизни. И до сих пор пытаюсь.

Такого парня, как Бродский, ждать еще 100 лет

 

- Как поэт, что вы можете пожелать тем, кто только начинает писать стихи?

- Все начинают писать стихи с юности. Желаю просто жить и писать. Ничего особенного тут желать не надо. Любой талантливый человек – он как сорняк, ему не надо ничего объяснять, он сам прорвется. Все мои друзья и в группе – это люди, которым ничего не надо объяснять, ничего не надо говорить. Если просто молчать, никакой неопределенности не будет.

 

- Вы верите в приметы, и есть ли у вас какие-то ритуалы перед концертами?

- Конечно, мы одеваемся в шаманскую одежду, едим мухоморы, только после этого идем на концерты. Я шучу. На самом деле, никаких ритуалов нет.

 

- Если бы была возможность начать сначала, вы изменили бы что-нибудь в своем творчестве или жизни?

- Нет, конечно, ничего. Чтобы дожить до сегодняшнего дня, никаких усилий особо приложено не было. Мне это нравится.

 

- В ваших стихах чувствуется сходная манера с Бродским. Какое влияние на вас он оказал?

 

- Очень большое. Я узнал его достаточно поздно, когда сам уже сформировался как поэт. И творчество его повлияло неимоверно. Потому что этот человек в русской поэзии связал воедино всю мировую культуру. Помните, у него было такое выражение «Поэзия – это тоска по мировой культуре», поэтому у него в стихах есть и Греция, и Древний Рим, и инквизиция. И в его жизни все то же самое произошло. И инквизиция, и возрождение – в одном и том же человеке. Как бы ты не сформировался, но когда ты его читаешь и узнаешь его, и врубаешься в него, ты вынужден пересмотреть свое отношение и к поэзии, и к миру, и писать сильнее. Не то, чтобы под него, но с учетом него, потому что он эту планку, как никто другой в двадцатом веке, поднял очень высоко. За сто лет до него был Пушкин - не только фигурой в поэзии, но и в историческом плане. Так что следующего такого парня нам ждать лет через сто. В принципе, это не так уж много.

«Сплин» привлекает не инструменты, а людей

 

- У вас есть любимая книга?

- Пристрастия со временем меняются. Из всего прочитанного, просмотренного остается несколько столпов, все остальное – это орбита.

 

- Приходится ли перечитывать свои ранние стихи?

- Человек, который ежедневно стихи свои перечитывает - это труп ходячий. Их необязательно перечитывать, ты же и так все помнишь.

 

- Может ли молодая группа выступить у вас на разогреве? И что для вас значило выступление перед группой «Роллинг Стоунс»?

- Ровным счетом ничего. Я просто пошел навстречу нашим менеджерам – для них было важно, чтобы мы выступили на разогреве у этой группы. А группу на разогрев мы возьмем легко и свободно, главное – чтобы они были нашими друзьями. Пусть даже это группа будет молодой и зеленой, пусть играют неровно, забывают аккорды и плохо попадают в ноты, главное – чтобы она была кайфовой. И люди в зале поймут, что это сейчас неровно, а через год будет кайфово. Вот если у нас будет ощущение такое, мы эту группу обязательно возьмем. Перед нами играли разные люди: и хулиганы, и лирики. Но не надо к нам рваться на разогрев, надо сидеть дома и писать такой материал, чтобы мы к вам рвались на разогрев, но мы никогда у вас на разогреве не будем.

 

- Почему на концертах вы не смотрите в глаза слушателям?

- Один или полтора раза точно смотрю. Исполнение песен требует, чтобы глаза были закрыты. Я знаю людей, у которых глаза по пять копеек, мне этого не надо. Никто в зале и не требует, чтобы я глаза открывал.

 

- А когда человек со сцены открывает глаза, что он видит?

- Он чувствует, что оттуда идет что-то хорошее. Там одно большое лицо. И доброе. И совершенно не важно, чтобы оно распадалось на какие-то отдельные лица.

 

- А как возникло ваше сотрудничество с Алей Кудяшовой?

- Мне принесли ее стихотворение. А дома была болванка с черновой музыкой. И я просто соединил ее стихотворение со своей музыкой. Они идеально совпали. И по метражу, по всему. Я соединил и отдал обратно. И это было издано.

 

- Будет ли продолжено это сотрудничество?

- Не знаю. Это была случайность. Великолепная случайность.

 

- Будете ли вы продолжать использовать в аранжировках такие инструменты, как скрипку или трубу?

- Да, мы периодически используем разные инструменты. Скрипачей у нас уже играет целая банда, и трубачей тоже. Но, опять же, мы привлекаем не инструменты, а людей, наших друзей. Студия – это как квартира, кого угодно туда приглашать не хочется. Регулярно нам помогают ребята из Tequilajazzz, из «Ленинграда».

Рок – следующая ступень после бардов.

 

- Верите ли в перевоплощение души?

- Мне кажется, в рамках одной человеческой жизни проходит несколько перерождений. Мы кардинально меняемся.

 

- А если говорить о паранормальном, телепатии?

- Если это лежит за гранью человеческого понимания… Пять тысяч лет назад люди не знали о звездах, о планетах, это не значит, что они не существовали. Вот здесь такая же ситуация.

 

- Вы сейчас часто путешествуете? Куда любите ездить?

- Последние несколько лет практически никуда не выезжаем. Маршрут сложился – деревня – дом. О земном шаре у нас есть какое-то представление: об Америке, об Индии, и т.д. Я считаю, что иногда нужно отдохнуть и от путешествий. Поднабраться сил, чтобы потом куда-то ехать. Дождусь, когда подрастет мой сын, и вместе уже поедем путешествовать.

 

- А почему в созданной вами Flash-анимации на сайте синяя телефонная будка красного цвета? Вам не нравится синий цвет?

- Спасибо за вопрос, я рад, что этот труд не прошел даром. Там в титрах должно быть написано очень пафосно, в духе Голливуда: «Синяя телефонная будка. В роли синей телефонной будки красная телефонная будка». Но у меня времени не хватило на все это. И я выложил без всяких титров.

 

- Как вы относитесь к творчеству бардов?

- В этом жанре был и остается главной фигурой Высоцкий. У меня к 1981 году уже прошло увлечение бардами. Я тогда знал всего Высоцкого и перешел на рок. Это, видимо, следующий уровень, потому что барды очень ограничены набором аккордом и все свои настроения выкладывают в ля, ре, ми. Рок-музыка - это уже следующая ступень.

 

- У вас есть любимая песня из своего творчества?

- Нет, именно поэтому я и продолжаю еще писать.

 

- У песни «Иди через лес» есть какая-то особенная история? Как она появилась?

- Да как все остальные. Перебираешь струны и мысли. Ждешь, пока они совпадут. Любой звук – это волна, у которой есть длина и частота. И у любой мысли тоже. И важно, чтобы эти волны совпали. И начали вместе прокачивать тебя самого, а потом слушателя, зал, стадион…

Телевизор нужен только для футбола

 

- Болеете ли вы за «Зенит»?

- Конечно, я купил себе телевизор ради футбола! Больше ни для чего он не включается. Зачем смотреть фильмы, если они изрезаны рекламой? Футбол тоже режут рекламой, но хотя бы в перерывах.

 

- Часто ли вас посещает любовная муза?

- Все песни пишутся о любви. Потому что если у вас недостаток любви, то песен не будет. Ненависть блокирует написание песен, а любовь наоборот открывает.

 

- Ваша супруга нормально относится к тому, что вы часто бываете в разъездах или много времени уделяете репетициям?

- Да, конечно же, нормально. Группа и семья должны быть уравновешены. Мы с женой в молодости играли в одной группе. Так что она знает, что это такое. С ее стороны нет недопонимания.